Поймал себя на странном ощущении совершенной творческой свободы.
Я берусь за персонажей, которых всегда боялся трогать, за сюжеты, которые никогда не смогу вытянуть, за конфликты, которым не вижу решения - и мне так всё равно, что получится в итоге. Можно ничего никому никогда не показывать, расставлять игрушечных солдат в ряд, замирать от восторга, глядя, как они отправляются на свою игрушечную смерть, раз за разом, в одну, другую, третью пылающую печь, и говорить совершенно своим языком, и они слушаются, ложатся под твои руки и беседуют друг с другом, зло, остроумно, чаруя тебя самого.
Не кончайся, волшебная флейта.
Пожалуйста.
Пожалуйста.
У меня же сейчас больше вообще ничего нет.